Сотрудники АПА продолжают совершать поездки на территории, освобожденные от оккупации азербайджанской армией под руководством Верховного главнокомандующего Ильхама Алиева и подготавливают цикл репортажей с этих территорий под названием «По следам победы».
Предыдущие репортажи:
Избавившийся от боли Карабаха Худаферин. Мост разлуки - РЕПОРТАЖ - ФОТО
Пострадавшая от армянского вандализма крепость Шахбулаг Панахали хана - РЕПОРТАЖ - ФОТО - ВИДЕО
Разрушенное кладбище Абдал-Гюлаблы: Следы от пуль на могиле 9-летней девочки – РЕПОРТАЖ – ФОТО
Конец разлуки: Возвращение в Лачин по той же дороге спустя 28 лет - РЕПОРТАЖ - ФОТО
Лачин, каждая пядь которого - рай - РЕПОРТАЖ - ФОТО - ВИДЕО
Колыбель человечества, 135-летняя школа, вина, которые отправляли в Кремль – РЕПОРТАЖ
Украденные кости, 200 писем за одну ночь, солдат, освободивший свою землю – РЕПОРТАЖ ИЗ ТУГА - ВИДЕО
Лачинский коридор, гражданские армяне, конец 185-летнего ожидания – РЕПОРТАЖ – ФОТО
Представляем очередной репортаж из этого цикла.
***
Вдалеке есть одна могила.
На ней даже нет надгробия.
Несведущий человек не может знать, чья она.
Тот, кто покоится в ней, томился в ожидании 29 лет.
Он 29 лет ждал мести.
И этот день настал.
За него отомстили.
И его ожиданию пришел конец.
Сегодня мы стоим перед этой могилой, молимся за упокой его души. Душа того, кто покоится в ней, рада. Потому что на его могилу пришли родные, односельчане, соотечественники, которых он ждал 29 лет.
Это село Ахуллу Ходжавендского района.
Это сельское кладбище.
А о том, чья это могила узнаете чуть позже...
Пока расскажу вам о прекрасном селе Ахуллу, находящемся на склонах Карабахского хребта. Мы неслучайно приехали сюда. Именно здесь армяне совершили одну из первых провокаций при разжигании конфликта в 1988 году.
До этого жители данного села жили в мире с жителями соседних армянских сёл. Они работали в одном совхозе, пользовались одними и теми же посевными площадями, их дети ходили в одну и ту же школу. Житель села Мухаммед Асланов так вспоминает о тех беззаботных временах: «Мы жили в одном сельсовете, по соседству с армянами. У нас и совхоз был единый. Жители села занимались в основном сельским хозяйством, животноводством. У нас было около 2 га виноградных угодий, 10 тыс. голов овец, 5-6 тыс. голов крупного рогатого скота. Мы жили мирно».
Всё началось в 1988 году. Армяне, которые десятки лет жили по соседству с хозяевами этих мест азербайджанцами, вдруг переменились, стали совершенно другими, озверели, потеряв человеческий облик. Они начали притеснять азербайджанцев, прогонять их с работы, а азербайджанских детей – не пускать в интернациональную школу. Мухаммед Асланов тоже с сожалением отмечает, что с 1988 года армяне всё испортили, начали вооружаться: «В село стали приезжать бородачи. Армяне стреляли каждую ночь. Так, отношения между нами испортились. 9 января 1992 года они перешли в наступление с 4 сторон и подожгли дома. Нам пришлось покинуть село».
«Мы знали, что армяне хотят, чтобы мы покинули родное село», - говорит другой житель села Шаиг Асланов: «С начала 1988 года в селе отношения между азербайджанцами и армянами обострились. Но почему-то в этом конфликте тогдашние советские войска, советские руководители поддерживали армян. Армян нельзя было наказать, размещенные здесь подразделения советской армии находились здесь якобы для защиты армян, хотя в защите нуждалось наше село, так как находилось в окружении четырех армянских сёл. Мы не могли напасть на армян. Странно то, что по ночам армяне вместе с офицерами дислоцированных здесь в то время воинских частей входили в село, избивали прикладом автомата и брали в заложники тех, кто проявлял активность в борьбе с армянами. Этих заложников удерживали в армянских сёлах, которые вы видите наверху».
Таким образом, конфликт, который разожгли армяне в феврале 1988 года, привёл к тому, что 9 января 1992 года жители села Ахуллу покинули свои родные очаги.
Об этом много сказано и написано. Но есть одно обстоятельство, в силу которого мы вновь вспомнили о тех событиях. После 29-летнего ожидания жители Ахуллу вернулись в свое родное село. Правда, Ахуллу уже не тот, какими они его оставили. Здесь больше нет тех больших домов, садов, они разрушены, деревья вырублены, дороги уничтожены, школа снесена. Ну и пусть. Главное то, что жители села смогли вернуться в родные места. В дальнейшем они построят еще более красивые, большие дома. Это говорю не я, а жители села. Они уверяют, что скоро это случится.
Перед тем, как войти в село, мы остановились недалеко от кладбища, которое расположено на холме. Это кладбище села Ахуллу. Душераздирающая картина, которую мы здесь увидели, ничем не отличается от того, что мы увидели в других освобожденных от оккупации районах Карабаха: такие же разрушенные, разрытые могилы, разрушенные и перевернутые могильные камни. Только одна могила отличается от остальных. Вместо могильного камня на этой могиле прикреплена железная доска. Над ней развевается флаг Азербайджана.
Это та могила, о которой я говорил, могила шехида Асланова Эльчина Герай оглу. Он был первым шехидом села в Карабахской войне. Момент его гибели все в селе помнят, как вчера. Вот как рассказал об этом брат шехида Мухаммед Асланов: «В то время изгнанные из Армении наши соотечественники поселились в селе Замзур Ходжавендского района. Эльчин был полицейским. В ноябре 1991 года ситуация была тяжелой, поэтому Эльчин вместе с сотрудниками Джабраильского районного отдела полиции защищал село Замзур. Там было четверо полицейских. 15 ноября около 200 армян напали на село, мой брат и его товарищи попытались отбить эту атаку. В это время были взяты в заложники две женщины. Через пять дней женщин освободили. Мы отправились туда и не нашли тел моего брата и других полицейских. Эти женщины сказали нам, что, видя, что наши не сдаются, армяне подожгли дом, в котором они прятались. Мы отправились к сгоревшему дому и наши их тела по номерам автоматов».
Эльчин был последним жителем Ахуллу, которого похоронили на этом кладбище. Односельчанин Эльчина Шаиг Асланов говорит, что его похоронили с большим трудом: «Армяне обстреливали эти места из крупнокалиберных пулеметов с близлежащих высот. 21 ноября в такой трудной ситуации мы похоронили Эльчина. С тех пор нам не удавалось прийти на его могилу. Мы не смогли даже установить на ней надгробие. После того, как наша победоносная армия освободила наши земли, при первом же приезде сюда мы установили временную доску на могиле Эльчина и водрузили на ней наш флаг. Эльчин – первый шехид из Ахуллу. После него в разное время стали шехидами 9 жителей нашего села. Они похоронены там, где поселились после ухода из села его жители».
Мы возвращаемся из кладбища в село. На самом деле, в селе не осталось мест, которые мы могли бы посетить. По сравнению с армянскими сёлами, расположенными на склонах гор, Ахуллу практически стерт с лица земли. Большинство домов в селе разрушено. Несмотря на это, некоторые из приехавших с нами жителей смогли найти среди этих развалин свои дома, дома своих родственников и соседей.
Одна из тех, кто нашел свой дом, это Рамзия Асланова, прожившая в этом селе 17 лет: «Я вернулась в свое родное село через 29 лет. Испытываю смешанные чувства – и радость, и боль. К сожалению, от наших больших домов остались одни развалины. Но слава Аллаху, мы приехали и увидели свои дома. Это наши земли».
Мы возвращаемся из Ахуллу. Нам предстоит поездка в Салакетин и Туг.
***
Село Салакетин было небольшим, состояло из 50 домов, расположенных на склоне гор. Перед селом открывается большая панорама, поэтому его называют иногда «бала Тифлис».
В селе трудно найти уцелевшие дома. Дома разрушены, дороги заросли травой. А уцелевшие дома использовались как свинарники. Заходим в один из таких домов. По камням, подоконникам с арками чувствуется, что это древнее здание. Но от той древности, красоты не осталось и следа.
Представитель исполнительной власти села Гамлет Аллахвердиев говорит, что в свое время Салакетин был богатым, большим селом: «В селе было около 500 домов. Но армяне не предоставляли работу азербайджанцам, не создавали им условий для жизни. Только в 1957 году, включая родственников моего отца, это село покинули 11 семей, а из родственников моей матери – 25 семей. Нас притесняли, не давали работать. Поэтому число домов в селе уменьшилось до 50. Представьте себе, в селе была 8-летняя школа, для учебы в 9-10 классах детям нужно было пешком ходить в Туг, расположенный в 6-7 км отсюда. А открыть школу с 11-летним обучением не разрешали. Армяне еще в то время так притесняли азербайджанцев».
Он говорит, что его детство прошло в Салакетине: «Я каждое лето приезжал сюда во время каникул».
Другой житель села Вугар Гусейнов безгранично рад возвращению. Через 29 лет и 4 месяца он наконец-то возвращается в дом своих родителей. Правда, от двухэтажного 10-комнатного дома остались всего три стены. Но Вугар Гусейнов рад и этому. Он заходит во двор дома, вдоволь целует эту землю.
«Я в нашем доме, я вернулась», - говорит супруга Вугар муаллима. Она тоже безгранично рада.
«Возможно, это лучший день в моей жизни. Я отдал бы всё за то, чтобы испытать эту радость», - говорит Вугар Гусейнов. Он отметил, что им удалось вернуться благодаря Верховному главнокомандующему.
Вугар Гусейнов говорит, что у них был большой двор, но большинство их деревьев уничтожено, двор зарос травой.
«Если бы это зависело от меня, я бы никуда не уехал. Если разрешат, то останусь здесь», - говорит Вугар муаллим.
Гюльтекин Агаева родом не из Салакетина, она жила здесь после замужества: «После окончания Ханкендинского педагогического института я получила назначение в это село как педагог. Я жила здесь до 31 октября 1991 года. Салакетин был небольшим горным селом, но находился в очень живописном месте».
Она указывает на один из домов в нижней части села, от которого осталась только заржавевшая дверь. Это был их дом. Жаль, что туда нельзя пройти сейчас, там могут быть мины!
У Гюльтекин ханум много воспоминаний о Салакетине, но она не забыла и тяжелые годы, начавшиеся после 1988 года: «Армяне с этих гор ежедневно по вечерам обстреливали село. Я каждое утро набирала во дворе целый целлофановый пакет пуль. Несмотря на это, из села никто не уезжал. Мы верили, что никто не заставит нас покинуть село. Работали и школа, и учреждения, каждое утро люди уходили на работу».
Она с сожалением вспоминает об оккупации села: «У нас были отряды самообороны, мы до утра защищали село. Но враг оккупировал его. Село Туг сожгли на наших глазах, его видно отсюда. После оккупации Туга захват Салакетина был неизбежен. Нас уже никто не защищал. Правда, за кладбищем был один пост. Там солдаты 366-го мотострелкового полка как будто бы защищали нас, но уверяю вас, что армяне не уходили оттуда ни днем, ни ночью. Так, 30 октября 1991 года село было оккупировано».
Гюльтекин ханум говорит, что они вернутся в свое село:
«Когда вы ехали, видели, что уже прокладывается дорога, проводится свет. В Карабахе жизнь возродится, будут села еще красивее. И мы благополучно заживем на родных землях».
***
- Дядя Вахид, здесь разве не ферма Гарви? – наш водитель. Спрашивает об увиденном нами по пути.
- Да.
- Винный завод тоже был здесь?
- Да, разрушили. Большой был завод. Все разнесли, унесли с собой, только стены остались. С той стороны свиная ферма.
- Гарви это имя человека? , - спрашиваю я.
- Карабахское вино. Это просто сокращенное слово. Большой был завод.
- Вахид муаллим, а где же тогда отвес Ховар? – спрашивает водитель.
- Сзади той горы Ховар.
- А где же артезианский колодец?
- Впереди, слева.
- Я брал оттуда воду. А где же отвес Ховар?
- Вот. Здесь есть и артезианский колодец.
- Здесь были виноградники. Покажу вам ферму отца, большая ферма была.- с радостью говорит водитель.
- В какой стороне?
- На левой стороне дороги. Покажу.
- А здесь заправка Эдика, продолжает Вахид муаллим.
- Он армянин?, - спрашиваю я.
- Да, был участковым в Туге.
- Вот здесь наша ферма, ореховые деревья остались.
- А вот и село Туг!
- Отсюда начинается?
- Да.
- Надо же. Забор Нияз муаллима не здесь?.
- Да, вот. Нет уже дома Нияза муаллима.
- Ты помнишь эти места? – спрашиваю я.
- Конечно.
- Где ваш дом?
- На верхней части. Сейчас пойдем туда.
Село Туг. Райский уголок, расположенный в 53 километрах к юго-западу от центра Ходжавендского района, у подножия карабахского хребта, на высоте 1400-1500 м над уровнем моря. Я не просто говорю «райский». Туг отличается не только живописной природой, но и богат древними памятниками, архитектурой. Когда-то тут были дворцы меликов Дизага, древнее здание сельской школы. Ведь армяне не зря вели тут археологические раскопки.
Вахид муаллим (Геюшев) говорит, что учился в той школе. Наверху же была албанская церковь с колокольной вышкой:
«Когда-то у нас был там клуб, смотрели фильмы, - показывает на двухэтажное разрушенное здание школы с ковровым орнаментом:
- Затем построили дом культуры. Наш дом недалеко от могилы Мирмехди Хазани».
Вахид Геюшев родился в Туге в 1951 году. Детство и юность прошли в селе, учился в школе, где преподавал Мирмехди Хазани. Мы беседуем у древнего платана на перед школой.
- Школа действовала до 1978 года. Мы учились тут с армянами, только классы были разные.
- Видимо, жили с армянами в добрососедстве?
- Жили очень дружно.
- До 1988 года...
- В 1988 году из-за известных событий армяне начали распространять лозунги о том, что Нагорный Карабах должен объединиться с Арменией. Армяне, взобравшись на гору в селе, кричали «Миацум, миацум!», то есть «объединимся». После этого начался сбор подписей для присоединения Нагорного Карабаха к Армении.
- Предложения по присоединению Нагорного Карабаха к Армении начались с этого села?
- С этого села, но они также проводили митинги. Митинги также начались в городе Гадрут. Они приехали на автобусах и отвозили всех армян из Туга и близлежащих сел на митинг, организованный в Гадруте. Ситуация становилась все более напряженной. Позже стали забрасывать камнями людей, машины, дома. Мы видели, что у них плохие намерения.
- А вы сопротивлялись?
- Да. Только село Туг было в окружении 12 армянских сел. Потому нам было тяжело. Несмотря на это, не смогли одолеть. Закидывали камнями наши машины, поджигали дома. Ситуация так накалилась, что в ночь на 31 октября в 1991 году село было полностью оккупировано.
- Много было нападений на село?
- Они неоднократно нападали на это село. Да, мы противостояли. Но как можно устоять, если ты в окружении 12 сел и вооруженных людей? Стариков и детей мы вывели из села, остались сами. Но когда процессы стали повторяться, и они поняли, что мы не хотим покидать село, во время атаки 30 октября они стали поджигать дома, чтобы мы не могли в них вернуться. Таким образом, разрушили все дома в селе, и эту школу.
- Как мне известно, жители села не отступали, оказывали сопротивление, даже опрокинули в овраг машины армян.
- Армяне убили 8 гражданских лиц, жителей села, всегда убивали по двое. Но мы не оставляли кровь убитых неотомщенной, всегда мстили. Несмотря на то, что нас было мало, армяне боялись нас. Как только начались стычки в селе, мы на холме у могилы Мирмехди Хазара разожгли костры, дали об этом сигнал Физули. Люди тут же подоспели на помощь. Армяне испугались тех костров.
- Что осталось сейчас от села спустя 31 год?
- Когда я покинул село, мне было 40 лет, сейчас 70. За 30 лет многое изменилось. Нас изгнали отсюда, разрушили дома, они даже не смотрели за своими домами. Жили тут не очень хорошо.
- А как вам жилось?
- Мы жили в очень хороших условиях, всего доставало. Наши дома были в живописных местах. В селе были газ, вода, больница, дом культуры. Кто только не выступал там – Шовкет Алекперова, Муталлиб Муталлибов, Ислам Рзаев, Алибаба Мамедов, Ровшан Бехчет, ансамбль «Лала»... Работал автобус из Баку в Туг.
- Наконец, вы вернулись в родное село. Какие чувства испытываете?
- Я не верил, что спустя 30 лет увижу свое село. Спасибо Верховному Главнокомандующему, президенту Ильхаму Алиеву, благодаря ему и мужественной нашей армии я вернулся, увидел родину. Склоняю голову перед шехидами, их родителями.
Джамиль Байрамов приглашает нас в дом, где жил. Проходим через ворота, слева виден двухэтажный дом, справа старое строение, в нем действовал цех.
«Это отчий дом, я жил тут до женитьбы. Затем переехал в другой дом. Вандалы-армяне разрушили все, тот мой дом тоже в таком состоянии», - говорит Джамиль муаллим.
В доме, где вырос Джамиль муаллим, армяне устроили цех. По его словам, по соседству было имение Худадат-бека Мелик-Асланова, который в период АДР занимал пост министра дорог, почты и телеграфа.
Дом Худадат-бека Мелик-Асланова и другие исторические памятники в Туге в следующем репортаже...
(Продолжение следует)
Фото: Илькин Набиев
Следите за нами в Telegram
t.me/apanewsrus
Следите за нами в Instagram
Следите за нами в Facebook
Следите за нами в Twitter
